Новая Китайская стена

А вот и мой первомартовский сон. И, как у Пилигрима, совсем не весенний какой-то.

Сначала приснилось, что мы «дома». Все члены моей семьи. И тут приезжает бывший хозяин этого дома и говорит, что он хочет обратно его купить. Мы посовещались с семьёй, но решения не приняли. Вышли на улицу. А этот человек по фамилии Козлов (он реально продал нам наш дом, в котором мы сейчас живём, но во сне дом и участок были совсем другими, очень маленькими. А сам Козлов мне приснился впервые. И весь сон был в багряных тонах.)
И вот, вышли мы на улицу и глазом моргнуть не успели, видим, нет уже нашего дома — Козлов его снёс до основания (даже мусора не осталось), и вбивает колышки, отмечая место нового фундамента (реальный дом он сам построил). Я начиню негодовать и орать: «Как ты мог?! Мы ещё ничего не решили! Мы тебе дом не продали! Как ты мог его снести?!» А он спокойный, как удав. Ничего вразумительного не отвечает, продолжает колышки забивать. Мы снова посовещались с семьёй. Мол, раз уж дома всё равно нет, придётся думать, что делать дальше. Тут на участок набежали какие-то мужики. Похоже, что друзья Козлова, вроде, будут помогать ему новый дом строить. Вроде, Козлов женился недавно, и ему нужен большой дом… Я говорю: «Можно мы хоть вещи свои заберём?» Козлов кивает. На участке было несколько каких-то построек. Мы ходим, какие-то вещи подбираем. Там же, в каком-то сарайчике стоит отопительный котёл. А дымоход вмонтирован в стену. И под потолком на стене есть железная дверка (красивая такая, блестящая). И я знаю, что когда котёл топится, нужно это дверку открывать (что-то с системой дымохода связано, типа тягу создаёт, что ли). А один из дружков нового хозяина растопил котёл, а дверку не открыл. Я кричу: «Придурок! Сейчас пожар будет! Загорится всё! Немедленно открой задвижку!» Тот испугался, полез открывать. А оттуда как полыхнёт, и дымище повалил. Я говорю: «Ну, чего ты этим добился? Сразу надо было открывать! А не знаешь, не фиг и лезть!»
Потом оказалось, что у нас на участке есть странное место — вольер. Он и не огорожен особо, но там живёт странное существо — внешне очень похожее на крупную обезьяну, типа гориллы, но повыше, постройнее, цвет светлый (блондинистая такая обезьяна). И ещё куча каких-то животных, но сейчас уже не опишу. И я понимаю, что разрушив дом, Козлов лишил нас возможности общаться с этими животными, и мы их больше никогда не увидим. Это было печально, хотя и не смертельно. Но раз теперь Козлов стал хозяином участка, то он был должен завести на этом участке каких-то подобных животных. И он, оказывается, привёз с собой похожую на нашу, обезьяну. И даже уже разместил её в вольере. Я отдала Козлову большую обструганную ветку (или, скорее, небольшое деревце — ствол без веток и коры — такая нехилая палка). Эта палка принадлежала нашей обезьяне, но раз теперь она «вне зоны доступа», то я отдала палку Козлову и научила, как её передать обезьяне. Обезьяна ей обязательно воспользуется.
И вот, мы уходим почти. Я хочу почему-то в одном сапоге. Высокий чёрный сапог (в реале таких нет). А второй ношу в руках, и всё времени нет надеть. Наконец-то я пытаюсь натянуть сапог, но ноги ужасно отекли. И сапог вообще не лезет. Я чуть не плачу. Меня подбадривает золовка (она почти весь сон крутилась рядом). Мы выходим из помещения. Я в обоих сапогах. И они не жмут, всё нормально.
И мы куда-то идём. Какой-то аэропорт или вокзал. Висит большой телек. И по тв говорят, что Польша строит новую Китайскую стену. Я «вижу», что это в Китае. На границе с Россией. Пустынное такое место, холмистое, без леса. И идёт стройка. Но стена будто бы старая. И то ли поляки её ремонтируют, то ли это другая на месте прежней… Но факт тот, что Польша таким образом отгораживается от Китая. Причём, Россия тут вообще не при делах. И Польша в принципе с Китаем не граничит…
Потом нас должны были отправить в какое-то место, где мы должны жить. Обещали чуть ли не пансионат с полным довольствием. Но больше всё это было похоже на закрытый лагерь. Кругом надзиратели (хотя и очень приветливые), колючая проволока, и почти все стены прозрачные (из стекла или оргстекла), даже в туалетах. Чтобы всех было видно, и чтобы за каждым можно было наблюдать и следить. И вроде, все там свободны, но постоянный надзор сильно раздражал. И последнее что я сказала: «А говорили, что в Техасе хорошо. А тут как в тюрьме…»